6 марта 20:30. Подмосковье. Открытое поле.
Было уже совершенно темно, лучи их фонариков растворяли мрак, но холодный, промозглый воздух, скрип снега под ногами, темное затянутое облаками беззвездное небо – все это вкупе складывалось в неуютную и удручающую обстановку, поэтому Иные шли молча, то и дело определяя направление магией. Они решили добраться для начала до деревни Сосновка, а там, расспросив местных жителей, действовать по обстоятельствам. Вокруг стояла абсолютная тишина. Она обволакивала, окутывала силками и они, словно боясь нарушить её шли молча. Они перешли поле, на котором местами уже были прогалины и теперь шли вдоль кромки леса. Каждый думал о своем, и между Катей и Антоном пока сохранялось некоторое напряжение, которое бывает между давно знакомыми, но никогда не участвовавших в совместном задании сотрудниками. Кроме того, Гессер то ли случайно, то ли намерено не определил главного в их группе. Видимо старый интриган знал, что в этом деле они должны будут сами определить свой статус.
Аккуратно сложив и засунув в один из бесчисленных карманов походного комбинезона карту местности, Катя ткнула пальцем в сторону огромного дуба, стоявшего отдельно от других на самом краю поля:
-- И почему такие приметные ориентиры не изображают на картах? Думаю, лучше нам подождать до утра, иначе будем бродить по кругу, как белки в колесе.
Их фонарики, до сих пор усиливаемые магией начали гаснуть. Теперь можно было рассмотреть всего каких-нибудь полметра впереди.
-- Теперь уж это не езда, а ерзанье! – согласился Антон. – Давай на ночлег устраиваться. Ты умеешь палатки ставить?
-- Умею, - скромно и лаконично ответила Катя, - а ты пока костерок организуй.
Антон свалил тяжеленный рюкзак в сугроб и, достав топор, задержался немного, разминая замерзшие руки и расправляя плечи. Катя же за это время, вооружившись лопаткой со скоростью заводной игрушки и работоспособностью экскаватора расчистила от снега прямоугольный участок земли по площади не меньше десяти метров.
-- Ты – это… без фанатизма! – ошалело уставился на нее дозорный. Сорокина разогнулась, улыбнувшись одними глазами, ответила:
-- Да ты не смотри так. Я не энерджайзер, обычная девчонка. Просто сейчас я еще могу подключать силу трансформа, без полного перевоплощения.
-- Хм, а у меня уже даже файербол не заводится. Придется спичкой разжигать.
-- Надеюсь, они не отсырели? Джека Лондона читал про Аляску?
-- Читал. Потому и подготовился – спрятал спички в непромокаемый чехольчик.
-- Ух ты! А где взял? В магазине «Веселый турист?»
-- Нет, в аптеке.
-- Оптом брал? – съехидничала Катя.
-- Да мне и розница сейчас ни к чему…- проболтался Антон и прикусил язык.
Так, за шутками и прибаутками, подготовка к ночлегу прошла быстро и незаметно, а поджаренные на веточке сосиски показались пищей богов.
Несмотря на то, что погода, обстановка, толстый слой одежды и душевное состояние обоих дозорных и так не располагало к эротике, спать легли «валетиком», вежливо уточнив друг у друга вопросы храпа и ворочанья.
Всю ночь Кате снились темные непролазные чащи русского леса, лешие и одетые в красные косоворотки мужики с вилами. Потом сцена резко поменялась, она увидела себя, Антона и еще каких то двоих Темных… Предстояла драка. Девушка привыкла к цветным снам, но сегодня было во сне что-то, что можно было назвать вещим. Проснулась она оттого, что Антон светил ей фонариком лицо, у него были широко открытые испуганные глаза.
-- Ты чего? – спросила садясь Катерина.
-- Нет – это ты чего! Чего говорю когти распускаешь?
-- Что?
-- Смотри! – дозорный перевел свет фонарика и Катя увидела разодранную в лохмотья стенку палатки.
-- Это не я! – тут же выпалила она детское оправдание, которое ей часто приходилось произносить дома, если она, тогда еще девочка подросток, не могла справиться с силой трансформы.
-- Да – это лешие, про которых ты усиленно что-то бормотала… - кивнул Антон.
-- Слушай, Тоша! А тут дело нечисто. У меня раньше такого не было, чтобы во сне перекидываться, да еще не помнить этого, а помнить только сон.
-- А что снилось то?
-- Да, пустяки. - Катя почему то решила не рассказывать что видела, она никогда не замечала в себе дара оракула, - Видишь ли, обстановочка немного нестандартная.
-- Тебе ли привыкать? Ты ж заядлая туристка, палатку за 5 минут поставила.
-- Я не про это. Задание странное, места гиблые и напарник… Ты не пойми Антон неправильно, но я привыкла работать с Мишкой.
-- Ну да, конечно, и так уровень маленький, а тут вообще без магии, какой от меня прок! – сгоряча обиделся Антон, но логика тут же взяла верх:
-- А может, в этом все и дело?!
-- В чем?
-- Да в том, что я сам без магии, зато внешнее влияние этого места на меня меньше! Я спал, как младенец! А будь тут Миша, не дай бог…
Катя вспыхнула, догадавшись, к чему клонит Городецкий, но, подумав, нашла в его словах рациональное зерно:
-- Хм, Гесер просто так ничего не делает. Может, правда: ты здесь здоровый разум, а я грубая сила для подстраховки – я сохраняю тигриные способности.
-- Лестно.
-- Вот ты тогда и думай! – в голосе Кати прозвучала обида уже на начальство.
-- Я и не отказываюсь, - согласился Антон, - но утро вечера мудренее.
Но заснуть не удавалось. Через час дозорный пожалел, что здесь нет Медведя.
-- Почему?
-- Не спится, а для префа трое нужны. Колоду я захватил, а толку…

6 марта 23:30. Подмосковье. Открытое поле близ деревни Сосновка.
Неумело подкравшись к соседней опушке, Светлый  выпал в осадок, обнаружив там чью-то стоянку: кого еще в это время года могла соблазнить идея провести ночь на природе, кроме как беззаветно преданых своему делу сотрудников НД в их с Катей лице?.. Стараясь поменьше шуметь, он подошел поближе. Рядом с почти погасшим костром стояла палатка чуть побольше той, которую так умело разбила Катя. Обитатели палатки отсутствовали (в том, что их было по крайней мере двое, Антон не сомневался – одному притащить столько всего было невозможно), зато там остались их вещи. Антон замер на мгновение, размышляя о том, что делать дальше. С одной стороны, все это казалось подозрительным и соблазн проверить, что притащили с собой обитатели палатки, был велик, с другой – было несколько неловко вторгаться на чужую территорию.
Существовал, конечно, еще один вариант: подождать возвращения хозяев и понаблюдать за ними. Но от него Городецкий отказался сразу: во-первых, неизвестно, на сколько затянется это мероприятие, во-вторых, есть риск быть обнаруженным, в третьих, наверняка именно этим сейчас занимается Тигренок – не может быть столько случайных совпадений! Последний аргумент сподвиг Антона на первый вариант: он шел до стоянки метров двести, Катя ушла в ругую сторону, значит хозяева сейчас не менее чем в полукилометре отсюда – время есть.
Первое, что бросилось в глаза, была карта. Вроде бы обычная карта местности, географическая, но с какими-то крестиками – эта последняя деталь особенно заинтересовала Светлого. При более внимательном взгляде стало ясно, что крестики делятся на нарисованные чернилами и карандашом. Последних было всего два – один отмечал какое-то место на дороге, другой – ту поляну, на которой сейчас находился Антон. А преобладающие «чернильные» крестики были разбросаны по лесу и болоту, казалось бы, в беспорядке. Взять карту с собой Городецкий не решился, зато успел сделать фотографию с помощью мобильного телефона.
Второй незаурядной находкой стали патроны в стальной герметичной коробке. Зачем они в подмосковном лесу? Для охоты? Хищники, вроде бы, все перевелись, а для мелкой дичи калибр был крупноват...
Ход его мыслей прервали приглушенные, доносящиеся издалека голоса. Антон испугался, словно вор, пойманный на месте преступлениея, в панике схватил патроны и поспешил уйти с поляны.
Только на берегу ручья, успокоившись, он подумал, что это было опрометчивым шагом. Теперь хозяева палатки догадаются, что у них кто-то был, а ведь могли вообще ничего не заметить... Хотя с другой стороны, может и к лучшему, что у них больше нет боеприпасов. Что бы теперь с ними сделать? Не тащить же Кате в качестве боевого трофея, и тут оставить нельзя – а вдруг найдут, тогда вообще вся затея пошла прахом, а так хоть обезоружил противника. Но почему обязательно противника? Видимо, это уже прочно засело в подсознании после Катиного «чужака». Если вдруг свои – ничего страшного – вернем. Взгляд Городецкого упал на ручей, весело журчащий под тонким слоем льда. Вот оно, решение проблемы, прямо у него под ногами!.. От удара ботинком во льду образовалась небольшая полынья, туда-то Городецкий и опустил украденные патроны, убедившись, что крышка плотно закрыта. Если ночью будет холодно, лед снова намерзнет и скроет следы его преступления.

Отредактировано Alisa (2007-06-09 10:49:55)