Анна Иванова, вернее уже Анастасия Петрова, отодвинула папку с отчетом о последнем задании, и, откинувшись на спинку кресла, закрыла глаза. Она всегда так отдыхала от работы, всего минута и ты снова собираешь все мысли в кулачок и отбрасываешь ненужные сантименты. Это не было заклятием, просто годы упорных тренировок и самовоспитание переросло в привычку. Сейчас Тёмная делала это, так как опять поймала себя на мысли, что перестает быть собой.
  «Как там, в отечественной мелодраме?.. "Я самая обаятельная и привлекательная!" Нет, я была самой обаятельной и привлекательной, а теперь это новое лицо, оно словно маска. Впрочем, маска может переделать актера и стать его сутью. Как бы то ни было, жить с этим я буду теперь всю оставшуюся жизнь, так что надо привыкать… »
  Но тут включился внутренний голос, он не хотел сдаваться:
«Всю оставшуюся жизнь, до того момента как Шеф снова захочет поиграть с тобой!»
«Это была не игра, а наказание за непослушание.»
«Ты всегда была непослушной, вернее инициативной в принятии нестандартных решений.»
«Глупо быть нестандартной, когда требуют покорности и раболепия.»
«Глупо. Будешь исправляться?»
«Придется, но не хочу. Уверена, не буду!»
«Тогда жди новой бури, следующим шагом будет вернее всего просто развоплощение!»
«Тьфу, тьфу, тьфу…»
«Когда это ты стала суеверной?»
«Когда лицо поменяла. Всё заткнись, моё прошлое - я! Минута прошла».
  Петрова открыла глаза, и, легко поднявшись со стула, поправила блузку, встряхнула головой, рассыпая по плечам каштановые пряди волос. Девушка сцапала папку и вышла из кабинета. Отчёт нужно было отнести Эдгару, он сейчас заведовал внешним сектором работы Дневного Дозора. Настя бодренько шла по коридору, временами оглядываясь на таблички дверей. У номера 1313 она остановилась, и, постучав, больше для проформы, чем ради соблюдения субординации, сразу толкнула дверь. Двое мужчин, сидящих друг напротив друга в кожаных черных креслах и курящие сигары, одновременно повернули головы в сторону вошедшей:
-- А вот и она, легка на помине,– Завулон расплылся в ироничной улыбке.
-- Сегодня ещё 30-е, я сдаю отчёт вовремя!– слегка ощетинилась Настя.
  Шеф глянул на настенные часы:
-- И даже на работу раньше 8-ми явилась. Похвальное рвение.
  По тону мага Петрова так и не поняла, была ли это насмешка или одобрение, поэтому она не стала вступать в полемику, просто подошла к Эдгару и протянула папку.
  Эстонец бегло пролистал отчёт и кивнул:
-- С виду ничего, позже посмотрю внимательнее.
  «Ничего?!»– едва ни вырвалось у Анастасии, просидевшей над отчётом полночи, а с утра уже успевшей забежать к соседу, чтоб распечатать на цветном принтере диаграммы и таблицы. Но и на этот раз Петрова сдержалась.
-- И заметь, она даже 1-го апреля не попала в сводки Воронской, а ведь там оказались все сотрудники,– обратился к помощнику Завулон.
-- Образцовое поведение,– согласился эстонец, улыбнувшись уголками губ.– Вероятно, её даже не придётся уговаривать поработать в майские праздники…
-- Что скажешь, не придётся?– наконец, соизволил обратиться к Насте шеф.